Долг платежом опасен
Долг платежом опасен
Вы все еще верите, что существуют глупые банки? Да, во времена "Графа Монте-Кристо" такие, возможно, и были – но, с другой стороны, Александр Дюма время от времени фантазировал. И скорее всего, даже в
тихом девятнадцатом веке банкир Данглар переиграл бы графа, а не наоборот. Последним верующим в глупизну банков был Евгений Киселев, который накануне выборов 1999 года взял в "Газпромбанке" небольшой
кредит для НТВ и, по доброй традиции отечественного бизнеса, совершенно не был озабочен его своевременным возвратом. Все дальнейшее именовалось "отношениями хозяйствующих субъектов" – ну и у кого сейчас
НТВ? Москвичу, берущему в банке кредит, судьба графа Монте-Кристо не грозит, а вот пережить весь спектр эмоций Евгения Киселева он очень даже рискует.
Пришел человек в банк. На него посмотрели, позвонили куда следует, спросили у кого надо – и быстро дали денег в долг. Процент, под который ему дают денег, достаточно высок – в хорошо знакомом читателям
"ВМ" Банке Москвы он один из самых умеренных, но все равно значителен – 21% по системе "Быстрокредит".
Есть банки, которые кредитуют народное потребление, заламывая проценты в два-три раза больше, и, что удивительно, даже у таких деляг люди занимают деньги.
Люди слабы и грешны, и иногда плохо считают – что поделать. В идеале банкир должен определять таких людей с первого взгляда и не давать им баловаться деньгами, но банкиры тоже люди, слабы и грешны.
Только вот считают несколько лучше, оттого обычно остаются в выигрыше.
Внешне все выглядит так, что банкиров можно только пожалеть – население их дурачит на каждом углу, не возвращая кредиты. За первое полугодие объем невозврата вырос на треть и достиг миллиарда долларов –
сумма не маленькая для России, но ничтожная на мировом фоне. Британцы, например, не вернули своим банкам уже триллион фунтов стерлингов – и ничего, острова пока заметны над поверхностью мирового океана.
Самые активные в раздаче кредитов российские банки уже накопили 10% невозврата, что в мировой практике считается опасным уровнем. Но если посмотреть на сложившуюся ситуацию чуть пристальнее, можно
заметить, что банки довольно спокойны и даже совершенно не торопятся делиться друг с другом кредитными историями – хотя бы для того, чтобы нехорошие должники не бегали за деньгами из банка в банк.
Они спокойны потому, что далеко не все кредиты действительно кредиты. Вспомним Киселева: когда он брал кредит для НТВ, он искренне считал его такой особой схемой финансирования, то есть платой за
определенные услуги, перечисление которых выходило за рамки кредитного соглашения.
К примеру, если к директору банка придет живущая с ним теща, у него будет большой соблазн выделить ей максимально комфортный ипотечный кредит на приобретение отдельной квартиры, желательно в другом
районе – и маловероятно, чтобы этот директор был сверхозабочен возвратом этого кредита (и соответственно возвратом тещи обратно). Таких ситуаций множество, какие-то напрямую связаны с коррупцией
(зарабатывать на взятку долго, проще взять кредит), но всех их роднит одно – кредит является чрезвычайно удобным средством платежа в сложных ситуациях.
В этой ситуации все довольны – и банкир, и получатель кредита. В накладе могут оказаться граждане, которые имели неосторожность положить в такой банк деньги – а ну как директор банка решит дать кредит
самому себе по максимуму и затем уедет на Карибы? Чтобы избежать такого расклада, в Министерстве экономического развития и торговли (МЭРТ) готовится довольно хитрая методика индивидуального банкротства.
В соответствии с ней люди, не способные вернуть кредит банку, вынуждены будут самостоятельно обращаться в суд и искать там справедливости, ибо в противном случае их ожидает уголовное преследование со
стороны государства – иначе говоря, долговая яма.
Исходя из логики этого метода, государство не доверяет ни банкам, ни самим гражданам – оно просто стоит на страже интересов тех, кто не участвует в маленьком сговоре под названием "кредит".
Даже если этот метод доживет до рассмотрения на заседании федерального правительства, его ждет очень тяжелая судьба при рассмотрении в Госдуме – он весьма радикален и может напугать избирателя. Впрочем,
пока идея взять в банке кредит пришла в голову далеко не каждому россиянину, так что МЭРТ может рискнуть и попробовать провести его в жизнь. Мотивы у этого ведомства самые благородные: нашей стране не
стоит повторять печальный опыт США, где ежегодно об индивидуальном банкротстве вынуждены объявить 2% матерей-одиночек (главная группа риска невозврата кредитов), а в целом по стране около полутора
миллионов человек. Только вот долговая яма в специфических российских условиях будет ну очень жуткой.
Что же касается банков, то идея МЭРТ может немного связать им руки и вынудить их быть просто банками, не совмещая при этом функции общака и прачечной. Да и соблазнов разбрасывать вокруг себя "мышеловки
с бесплатным сыром" у банков будет поменьше – если МЭРТу удастся выработать разумные правила индивидуального банкротства, то извлечение из глупых, но добросовестных должников их квартир станет довольно
затруднительной процедурой. И, может быть, в этом случае банки действительно будут давать кредит только для того, чтобы получить его обратно с умеренными процентами, и только тем, кто действительно
сможет его вернуть.
© Alti.ru